Дух Илии. В чем сила брат?

И придет Илья, и поразит всех огнем во!!!!
Гггг.
И будет поражать и палить до тех пор, пока не сгорит вся тупость и лицемерие, а то придет Папочка любящий, и такого шухера наделает, что не в пророчестве сказать ни в библии написать...
И как бы смешно выглядела вся та религиозная чушь, особенно с отцовством, но совсем не смешно то, что в нее верят.

И вот одна из сфер, где этот странный Дух, должен проявиться. Повернуть сердца отцов к детям и детей к отцу. И это не просто разница поколений. Дело не только в том, что у отцов наконец то хватит мудрости, а у детей понимания, чтоб поддержать и помочь друг другу в общем деле. Вопрос я хочу затронуть об поколениях церквей.
О тех, кто были прежде нас. Тех, у кого мы учились. Мы, как дети, мы как юноши, которые одерживают свои личные победы, как часто мы не поняты теми, кто не так давно был таким же? ((
Харизматики, пятидесятники, методисты, баптисты, православные, католики и еще тысячи ...иков и ...истов, являясь и отцами, и детьми, не могут найти ничего общего. И заметьте, пишу сейчас я не об извращенцах религиозных, а о том веянии свежего ветра, с которого началось нечто хорошее. Ведь начиналось у вех так хорошо...
И когда мы говорим о новом начинании, мне страшно. Ведь видя все величие минутной славы а затем сто лет позора да искалеченных жизней, у меня вопросов больше чем ответов и желания вообще что-то делать никакого нету.

И тут приходит дух Илии и жжот))))). Нас, как церковь, и меня как чудика Папиного...
Он показывает ту же картину, только глазами Отца. Показывает совсем не ту церковь, совсем не такую. Для ВЕЛИИИкого Бога не страшны извращения и кошмары, не в этом вообще дело. Дело в тех, кто был чист. В тех, кто начал и первыми что-то принес на эту землю. Церковь, это те, кто первыми там, в Папы на руках кое что увидели и принесли это на землю. И что было до них - неважно, что будет после - тоже. Ведь весь тот кошмар только подтолкнул их искать чистое и прийти к Отцу Небесному.

И мое сердце все больше и больше прилипает в почтении к тем ребятам, которые осмелились начать. Те, кто во времена полнейшего уродства, потянулись к чистоте.
И я не знаю что будет после меня. Неважно что было до меня. Я здесь и сейчас и делаю то, что  говорит мне сердце. В этом как раз я и уподобляюсь тем, о которых сейчас слагают легенды.